Купить книгу «Ерошкины дорожки» можно здесь

В «Ерошкины дорожки» я влюбилась с первого взгляда, если можно так сказать о книге. Когда я прочла первую Лешину сказку, внутри меня все запело: так неожиданно светло, легко и весело он рассказывал о самых серьезных вещах на свете — о добре и зле, об истине и неправде, о вере и верности.

Я пригласила понравившегося автора в наш клуб и, как оказалось, вместе с ним по своим дорожкам прискакал к нам и Ерошка, чтобы вместе с «Омилией» и омилийцами идти ко Граду Небесному. Ерошка стал как бы одним из нас, он вдохновлял, радовал и, отчасти, подталкивал клуб вперед. Потому нет ничего удивительного в том, что Ерошка, в некотором смысле, стал символом и самого клуба.

Даже дизайн книги перекликается с эмблемой «Омилии», и это чистая случайность, ибо эмблему мы придумали гораздо позже, чем сверстали и оформили «Ерошку».

Подготовить книгу к изданию было непросто — приходилось много работать с текстом, вносить правки, а Леша не пишет, он рисует. Игру света и цвета, «акварельность» Лешиных сказок постаралась материализовать в своих рисунках наша землячка Тамара Твердохлеб.

Алексей Горбунов — автор многообещающий. Его отличают детская чистота и неискушенность, колоритность слога, скромность, глубина видения мира и талант. Осталось приложить ко всему этому «99% труда» — и перед нами предстанет настоящий писатель.

А еще Леша — прекрасный семьянин, отец двоих сыновей. Он был единственным автором, который в своей автобиографии назвал даже имя супруги, что, признаюсь, мне очень понравилось. Быть может именно в счастливой семейной жизни он черпает силы для своего творчества: светлого, акварельно-прозрачного, сочного.

Алексей Горбунов:

Писательский дар — это инструмент, посредством которого человек меняет мир

Алексей Горбунов

— Прежде всего, поздравляю тебя, Алексей, с выходом первой книжки! Мне кажется, что Ерошка может стать символом «Омилии». А ты что думаешь?

— Спаси Христос! Выход «Ерошкиных дорожек» — это, прежде всего, достижение клуба «Омилия», его первое реальное издание, за которым, я уверен, пойдут другие красочные и талантливые книги для читателей всех возрастов. Не скрою, мне очень приятно, что выбор пал именно на «Ерошкины дорожки», тем более, что в клубе есть из чего выбирать. Мы уже как-то раз шутили, что Ерошка — это такой маленький любознательный мальчишка, который, весело смеясь и подпрыгивая на одной ноге, выскочил вперед других, куда более достойных персонажей, потому что мальчишки — самые лучшие первооткрыватели.

Наверное, Ерошка действительно может стать символом «Омилии», но только на некоторое время, ведь всегда, рано или поздно, наступает пора взросления. И у «Омилии» впереди много дорог, на которых понадобится и зрелая мудрость.

— Вообще, в оценке данного события (издание книжки) мы не должны равняться на солидные издательства, для которых выход книги — обыденность, причем хорошо оплачиваемая. «Омилия» — это клуб энтузиастов, и то, что мы подготовили книжку такого уровня — величайшая радость.

— Конечно, это большая радость для всех нас. Надо уметь реально оценивать свои возможности и радоваться всему, что дает Господь. Однако, и дальний путь начинается с первого шага. И, кто знает, может не так уж далек тот день, когда и об «Омилии» скажут — «солидное издательство». Все в руках Господних! Хотя и от нас, от наших трудов зависит многое.

— Расскажи, пожалуйста, о том, как родился замысел «Ерошкиных дорожек», есть ли у Ерошки прототип?

— Никакого особого замысла не было. Не было такого момента, чтоб я подумал: «А вот напишу-ка я, пожалуй, о…». Впервые Ерошка появился в литературном клубе Юлии Николаевны Вознесенской «Вермишель», который действовал тогда на форуме теперь уже протодиакона Андрея Кураева. Там был опубликован как самостоятельное произведение первый из двенадцати сказов, причем, изначально дед с внуком путешествовали по неизвестному королевству, где предполагались их встречи с иноземными королями да баронами. Но Юлия Николаевна, как-то сразу углядев что-то в Ерошке, буквально вынянчила его в то, что мы сегодня видим. Все остальные истории писались уже в «Омилии», где они выставлялись на форуме для всеобщего обсуждения омилийцами. Я получил много ценных советов, за которые благодарен одноклубникам, и не будет никаким преувеличением сказать, что в создании «Ерошкиных дорожек», так или иначе, участвовали все мы. Поэтому, наверное, и закономерно, что именно эта книга выходит первой в «Омилии».

А прототип Ерошки — это все мальчишки мира: и теперешние, и бывшие, и будущие.

— Леша, расскажи немножко о себе, своей семье, работе. Хочется понять, что за человек Алексей Горбунов. Чем он живет? Что его радует и огорчает?

— Биография моя самая обычная. Родился и вырос я в небольшом многонациональном городе на юго-западе Башкирии, в предгорье Урала. Первая моя специальность — станочник широкого профиля. Служил в армии, рядовой запаса. Почти десять лет проработал на местном машиностроительном заводе, сменил множество рабочих специальностей, был и фрезеровщиком, и водителем погрузчика, и термистом, и экономистом, и еще много кем, встретил за это время множество удивительнейших людей. Попутно учился на вечернем отделении техникума, а потом заочном института. В 2001 году мой друг пригласил меня на работу в Уфу. Мы долго сомневались, но в конце концов переехали и вот уже семь лет живем здесь.

Алексей Горбунов с женой и детьми

Надежной опорой в жизни для меня, конечно же, является моя семья: супруга Тамара, с которой мы в этом году отметили пятнадцатилетие совместной жизни, и сыновья Георгий и Александр. Со всей ответственностью заявляю, что для человека это великое счастье иметь любящую дружную семью. Тогда любые кризисы и горести будут не страшнее осеннего дождя за окном теплого дома. Так и живем, стараясь радоваться всему, что есть вокруг нас.

Ну, и мальчишки, конечно же, — это вообще без комментариев. Мальчишество — это такое состояние, когда всего много и, в тоже время, мало; когда солнце жарит; когда ты каждый день генерал и каждый день генеральное сражение; когда можно из табуреток построить ракету и слетать на ней на луну, пока мама ходит в магазин. Когда возможно все, стоит только захотеть; когда враг на всю жизнь и друг до смерти. Мне часто бывает неловко за самого себя, когда я наблюдаю за ними. У омилийца о. Алексия Зайцева есть замечательное стихотворение об этом.

А огорчаться мы не любим, это не конструктивно.

— А когда ты почувствовал в себе писателя? Что заставило тебя начать писательствовать? Почему ты пишешь, зачем и о чем?

— Ты знаешь, я, наверное, скажу что-то неправильное, но я так и не осознаю себя писателем. Писателем в том смысле этого слова, который вынес еще со школьной скамьи. Моя учительница русского языка и литературы пришла бы в ужас, если бы узнала, что сочинения на вольную тему А. Горбунова кто-то где-то печатает и читает (шутка).

Настоящий писатель должен гореть в своем труде, «претворять кровь в слова», как поет в одной из своих песен Константин Кинчев. Я же, скорее, похож на человека, который в старом пыльном чулане неожиданно для себя нашел шкатулку с драгоценностями и теперь не знает, как правильно ими распорядиться. Я — банковский клерк, в свободное от основной работы время изображающий что-то на бумаге. Часто пишу о себе, пытаясь предостеречь читателя от совершенных мною ошибок, либо делясь с ним радостью.

В этой связи очень серьезно отношусь к благословению Блаженнейшего митрополита Владимира и пытаюсь пересмотреть свое отношение к самому себе.

— Сколько в твоих произведениях вымысла и сколько правды? Чего больше?

— Есть и то, и другое, и в разных пропорциях. Что касается рассказов, то в основе любого произведения лежит либо собственный опыт, либо какая-то реальная ситуация, свидетелем которой был я сам или люди, которых я хорошо знаю. Другое дело форма, в которую эта правда может быть облечена. Всегда есть опасность, что за мишурой «нарядности» и «показушности» читатель ее не увидит и примет рассказ за ничего не стоящую «пустышку». Как во всем, здесь нужна мера. И нашумевший сегодня Тарас Бульба — это вымышленный герой, однако, ему веришь, а значит, вымысел не затмил в нем правды.

Я считаю, что жизнь и страшнее, и прекраснее любой человеческой, самой талантливой, выдумки. Авторский вымысел нужен, чтобы помочь людям увидеть незамеченное ими прекрасное или, наоборот, страшное в обыденном, привычном. Долю вымысла каждый определяет себе сам, руководствуясь своим опытом, талантом, стилем и т.п. Для себя я методом проб и ошибок определил, что его должно быть немного (особенно там, где это касается вопросов веры или религиозного опыта), в пределах необходимого минимума, когда без этого ну никак не обойтись. Иногда такой подход мешает, потому что прототипы героев рассказов оказываются слишком узнаваемыми для знающих их людей.

Мне все-таки больше импонирует жанр сказки, той самой, в которой ложь, да с намеком. Ну, или такая форма повествования, которая явно абстрагируется от реальности.

Особо хочется отметить, что на человека, который решился и нашел, что сказать людям, лежит великая ответственность, ведь то, что написано пером, не вырубить и топором.

Но все это, конечно, только мои личные рассуждения, и ничего больше.

— Что тебе дается труднее всего?

— Применять собственные поучения к себе.

— Чем, на твой взгляд, графоман отличается от литератора?

— Степенью болезни. Все мы больны, но некоторые больны сильнее. Ключ к пониманию этого термина во втором корне этого слова, происшедшем от греческого — мания, что словарями толкуется как «безумие» или «исступление». Графомания — это болезненная страсть, к сожалению.

— Православный литератор — что ты думаешь об этом термине? Имеет он право на существование или нет? Почему? В чем отличие православного литератора от просто литератора?

— Думаю, что он мог возникнуть только в наше время, когда царят не то чтобы «общечеловеческие ценности», а ценности даже «отдельночеловеческие». Сегодня любой человек с любыми «тараканами в голове» может объявить себя мерилом всего. И вот слово «православный» в данной фразе — это идентификация, признак принадлежности: «я вот так смотрю на мир, потому что я — христианин». В современном мире можно иметь любую точку зрения, даже христианскую, но не принято это афишировать, а тут словно поднятое знамя, прапор. Есть в этом что-то от Святославова «Иду на вы». По-моему, это здорово!

А отличия… Думаю, они те же, что и отличия православного христианина от атеиста, буддиста, мусульманина и т.д. Только надо помнить, что православный литератор — это не тот, кто пишет о колоколах и храмах, а тот, кто возвращает людям, или хотя бы пытается вернуть, трезвый взгляд на мир, ведь христиане призваны свидетельствовать об Истине.

— Какое место в твоей жизни занимает Православие?

— Странно было бы, если бы оно не занимало центрального места. Жизнь христианина в Церкви вращается вокруг Чаши. Иначе какой он христианин? Другой вопрос: насколько прям этот путь, но это уже другая тема.

Я лучше скажу, какое место не должна занимать вера, на мой взгляд. У известного английского писателя Клайва Стейплза Льюиса в «Письмах Баламута» есть описание такой степени «церковности», через «и»: христианин и инженер; христианин и семьянин; христианин и писатель; христианин и общественный деятель. Это в том смысле, что вера не является основой жизни человека, а выступает чем-то прикладным, вроде имиджа. Не дай Бог никому из нас стать такими «христианами».

— Леша, насколько я знаю, ты — отчасти наш коллега, ибо верстаешь какую-то уфимскую газету?

— Примерно раз в месяц выходит небольшая газета «Благовестник» тиражом девятьсот экземпляров, в выпуске которой принимаю участие и я, и, кстати, многие авторы «Омилии» — с разрешения редакции мы публикуем произведения омилийцев. Так что можно сказать, наш клуб в Уфе хорошо известен.

— А есть у тебя принципы, от которых ты не отступаешь ни при каких обстоятельствах?

— Принципы есть, как им не быть. В людях я очень ценю прямоту и верность, и сам стараюсь соответствовать этим качествам. Но если честно, мне кажется этот вопрос надо адресовать людям, знающим меня. Как говорится, со стороны виднее.

— В чем смысл жизни православного писателя, по-твоему? Должен ли он любой ценой стремиться к изданию своих творений, как и все авторы, или же им должны руководить какие-то более высокие устремления?

— Писательский дар, как и любой талант — это инструмент, посредством которого человек взаимодействует с внешним миром, с окружающими людьми. Вот, к примеру: имеет человек талант делать деревянные игрушки, вырежет он такую игрушку и подарит ребенку. Тот возьмет ее в руки и улыбнется, и одной детской улыбкой станет в мире больше, одним лучиком счастья и доброты станет больше в душе маленького человечка, и этот лучик, возможно, он пронесет через всю свою жизнь. А если посредством этого же таланта сделать пластмассового монстра?

Смысл христианской жизни, как определил его преподобный Серафим Саровский, в стяжании Духа Святого. Меняя себя, человек меняет через свои действия и окружающий его мир: кто-то деревянными игрушками, кто-то словом, кто-то еще чем-то доступным ему. А дело христианина, осознающего себя писателем, свидетельствовать о Христе. Иначе, зачем все это?

По поводу издания. Пишущий писатель, профессионал, должен издаваться, его голос должен звучать, но делать это единственной целью своего творчества не стоит. Мне, конечно, легко рассуждать, потому что я зарабатываю на жизнь другим способом, но все-таки я считаю, что творческие люди должны руководствоваться высокими устремлениями. Но, к сожалению, часто это коммерчески невыгодно. Все мы знаем, какие темы пользуются сегодня наибольшим спросом.

Я — за успех, но это не та цель, к которой нужно стремиться любой ценой. У американцев есть такая поговорка: карьера должна быть результатом, а не целью. Пусть у хороших писателей будет успех, который станет закономерным результатом хороших книг, ими написанных.

— Расскажи о клубе «Омилия», о том, что он значит для тебя.

— «Омилия» — это воплощение прекрасной идеи и пример христианского служения. Мне кажется, что это оптимальный вариант соработничества единомышленников. Состав клуба разнообразен, здесь представлены авторы самых разных жанров и разного уровня, от уже широко известных читателям, до начинающих, вроде меня.

Для меня «Омилия» — это и школа, и место встречи единомышленников.

— В июле планируется презентация твоей книжки и самого клуба. Она будет проходить в Киеве. Скажи, чего ты от нее ожидаешь?

— Все так символично: первая масштабная встреча членов клуба и его представление широкому кругу читателей должны состояться на древней киевской земле, матери городов русских. Должны будут встретиться люди, объединенные одной верой и одним делом, проживающие на огромном удалении друг от друга — это очень символично, особенно в наше время всеобщего разделения и разобщения. Я с нетерпением ожидаю знакомства с одноклубниками в «реале».

— Ты раньше бывал в Киеве, на Украине? Какими тебе представляются украинцы и Украина, с чем ассоциируется этот край?

— На Украине я был давным-давно, еще школьником, в Киеве бывать не доводилось. Но нельзя сказать, что украинцы мне не знакомы. Моя супруга наполовину украинка, а в Чернигове проживает ее родная сестра. Так что с этим краем мы имеем живую и непосредственную связь.

Украина ассоциируется у меня с цветущими садами и ласковым солнцем, с пряным от запаха трав ветром и с удивительно мелодичными, немного грустными песнями.

— Несколько слов, как бы с трибуны, соклубникам и нашим читателям, ведь интервью это выйдет в июньском номере «Мгарского колокола», а 6 июня — день рождения «Омилии»…

— Поздравляю авторов «Омилии» и читателей с уже очередным днем рождения, отмеченным в этом году таким знаменательным событием, как реализация первого издательского проекта.

Вообще-то, этот год богат на события в клубной жизни: в феврале состоялась встреча членов клуба с Блаженнейшим митрополитом Владимиром, клуб получил его благословение на свою деятельность; в марте руководителя клуба «Омилия» наградили митрополичьей наградой за усердное служение Церкви; теперь вот изданы «Ерошкины дорожки». Хочется видеть в цепи этих событий начало качественно нового этапа в развитии нашего общего дела. Для осуществления которого, безусловно, понадобится соборное участие всех членов клуба, напряжение всех наших сил. Именно этого я и хочу в заключение пожелать всем нам: горения сердец в нашем общем деле и стойкости в невзгодах, ибо дорогу осилит идущий. Руководителям клуба пожелаю мудрости в управлении этим нелегким и ответственным делом.

Помощи Божией всем нам!

Беседовала Светлана Коппел-Ковтун,
руководитель клуба православных литераторов «Омилия»

Любая изданная книга является результатом совместного труда нескольких человек: писателя, редактора, художника, дизайнера, корректора. Над книгой «Ерошкины дорожки» работали: Автор сказок — Алексей Горбунов (г. Уфа). Ответственный редактор — Светлана Коппел-Ковтун, руководитель проекта «Омилия», ответственный редактор журнала «Мгарский колокол» (г. Лубны). Автор рисунков — Тамара Твердохлеб, архитектор и многодетная мама (г. Лубны). Верстка — Андрей Ковтун — технический директор проекта «Омилия», верстальщик журнала «Мгарский колокол» (г. Лубны). Дизайн книги — Светлана Коппел-Ковтун и Андрей Ковтун. Корректоры — Мария Фещенко (г. Лубны) и Мирослав Костенко (г. Лубны). Светлана Коппел-Ковтун и Андрей Ковтун Тамара Твердохлеб с детьми Мария Фещенко

Международный клуб православных литераторов «Омилия» нуждается в финансовой поддержке меценатов. С предложениями можно обращаться к Админу сайта www.omiliya.org или по телефону +38(095)6758777