Пасха в Греции

Храм Живоначальной Троицы в Афинах

Наверно ни один православный, а тем более тот, кто хоть раз присутствовал на пасхальной службе в русском монастыре, не согласится добровольно променять радость этих возгласов «Воистину воскресе!» на какие-либо «вкусные» заморские приключения. Но работа есть работа и, узнав о том, что Пасху придется встретить в Греции, я утешился тем, что страна православная.

Организаторы поездки рассказали о своих впечатлениях от греческой Пасхи. По их словам выходило, что как у американцев всё Рождество заключается в поедании индейки, так у греков вся Пасха — в поедании барана. Чтобы вы не огорчались так же, как огорчился я, сразу поясню, что такое видение греческих традиций было обусловлено исключительно нецерковностью самих наших соотечественников.

Афины. Великая пятница

Переезд из аэропорта в гостиницу — первое знакомство с древними Афинами. Архитектура города скучная. Если смотреть на лица, можно подумать, что мы не в Европе, а где-нибудь в Пакистане: из 20 рождений в Афинах 16 приходится на иммигрантов — албанцев, арабов, курдов и др.

Таким образом, греческих лиц мы видим мало. Но как определить греческое лицо? Наиболее распространенный сегодня у греков тип лица — тип вовсе не греческий, а турецкий, сложившийся в результате многих веков турецкой оккупации. У «чистокровных» греков (конечно, это понятие относительное) волосы не смоляные, а темно-русые, лица бледные. Так что у меня, почти блондина, греки не раз пытались узнать, как пройти в то или иное место.

Готовым к осаде выглядит американское посольство, окруженное сплошным кольцом из десятков черных с зарешеченными окнами полицейских автобусов. В Греции американцев недолюбливают. Судя по сообщениям прессы, именно в Афинах прошла самая массовая демонстрация против войны в Ираке — около 100 тыс. участников. В Москве, кажется, примерно столько же, но население в Афин впятеро меньше.

Вечером великого четверга наша делегация поехала в портовый пригород Афин Пирей на фольклорный вечер с танцами. Я остался в номере, поужинал московским хлебом, выяснил у администратора, где ближайший храм и во сколько будет утренняя служба.

В семь утра мы с двумя пожилыми гречанками ожидали открытия храма, но он почему-то не открывался. Языковые проблемы не позволили мне выяснить причину. Сориентировавшись по карте, пошел к другому храму. В Афинах их много. Почти все небольшие, очень похожие друг на друга, под красными черепичными крышами. Гордясь древностью античных памятников, греки обычно говорят о византийских церквях: «Это совсем новый храм, 11 века».

Второй храм был открыт, но службы в нем еще не было. Посидев полчаса в тишине храма, половина которого была отведена для стоячих молитв, а половина — для сидячих, я замерз и пошел гулять по городу. Вышел на площадь Синтагма, к зданию парламента. Увидел по карте, что поблизости находится кафедральный собор, стал его искать, заплутал и вышел к другому храму. Вошел в него и вдруг услышал, что все здесь говорят по-русски.

Так промыслом Божиим я за минуту до начала службы пришел в храм Живоначальной Троицы (на улице Filellinon) — единственный русскоязычный храм Афин. Этот храм 11 века в 19 веке был куплен русским царем для Русской Церкви и русских прихожан. После 1917 года храм вернулся в Греческую Церковь, которая сохранила в нем русских священников, чтобы русским прихожанам было, где молиться.

Колонны храма Апполона на Родосе

Ни сидений, ни заведенных греками стасидий в тесном храме не было. Двухчасовую службу великой пятницы отстояли человек сорок, среди которых было несколько патриархальных старичков - вероятно, эмигрантов во втором поколении.

— Почему так мало людей, ведь в Афинах много русских? — спросил я у служителя храма.

— Многие, кто знает греческий, ходят в греческие храмы, — объяснил он.

Снаружи стены церкви покрыты вязью куфического алфавита. Это всего лишь украшение: грекам понравилась эстетика арабской вязи, с которой они познакомились, поневоле войдя в тесное общение с мусульманским миром.

По дороге в гостиницу я прошел мимо кафедрального собора. Собор был полон, внутри работали телекамеры, пел мощный, кажется, монашеский, хор. Потом вышел на улочку Miaouli, где крестьяне продавали пасхальных баранов и сыр. Освежеванные бараны висели на крюках, кровь капала на газеты, постланные на асфальте. Продавцы изредка выкрикивали что-то призывное, афиняне неторопливо приценялись. Чувствовалось: праздник приближается.

К этому времени проснулись и пришли в себя мои товарищи по делегации. После обеда нас повезли на Акрополь. Акрополь — это аналог нашего кремля, то есть внутренняя городская крепость, внутри которой находятся главные храмы, казна и правительственные учреждения. На высоком холме афинского Акрополя находятся всем известный храм Афины Парфенон, а также двухэтажный храм Афины и Посейдона. С холма Акрополя видна почти вся однообразная столица, неплохо сохранившийся храм Гефеста и несколько колонн, оставшихся от храма Зевса.

В античные времена подобных, языческих, храмов было куда больше. В эпоху христианства мрамор и другие ценные материалы этих сооружений пошли на другие постройки, а вот многие колонны, украшавшие храмы, были оставлены нетронутыми — для подвижников-столпников. Говорят, подвиг столпничества настолько распространился, что почти все верхушки античных колонн были заняты аскетами, который выбрали способ отшельничества, довольно-таки рискованный в смысле тщеславия.

Рядом с Акрополем высится холм Ареопага. На нем ничего не сохранилось, но греки помнят, что здесь проповедовал сенаторам апостол Павел о «неведомом Боге», и эти его слова высечены на плите, укрепленной внизу холма.

Вблизи Акрополя стоит неприметный храм Преображения Господня. Считается, что с этого храма начинается Пасха в Греции, так как именно он первым получает благодатный огонь, ввиду того, что относится к Иерусалимской патриархии. Специальный самолет привозит из Иерусалима в Афины благодатный огонь, который немедленно развозится по всем храмам страны. Многие греки присутствуют в храме в пасхальную ночь только до того момента как смогут зажечь свечу от благодатного огня, чтобы унести ее домой. Для ближайших городов это означает сокращение присутствия в храме, а для маленьких островов, наоборот — продление «аж до 4 часов утра».

Родос. Пасха

Ареопаг

От Афин до острова Родос почти час на самолете. А турецкий берег всего в 20 км, виден невооруженным глазом. Остров живет туризмом и сельским хозяйством. Колосса (30-метровой статуи бога Гелиоса) уже давно нет, и даже не известно, где он стоял, зато есть свои акрополи, замки рыцарей-иоаннитов, владевших островом в 14–15 веках, и турецкие мечети.

Но теперь это православная земля. Вдоль дороги через каждые 2–3 км, в маленьких деревнях стоят лаконичные, похожие как близнецов, храмы размером примерно 5 на 9 м. Когда нас привезли в деревню Сиана, знаменитую медом и оливковым маслом, автобус остановился возле одного из таких храмов, 11 века. Напротив сиял яркой краской храм большой и причудливый. С порога храма 19 века я увидел блеск привесок у одной иконы в иконостасе. Оба храма были освящены в честь целителя Пантелеимона, его изображала и древняя чудотворная икона. Под иконой и рядом с ней висели десятки даров от болящих и уже исцеленных — металлических изображений различных частей тела. Сюда приезжают со всего Родоса исцеляться уже не один век, почему и стало возможным строительство такого красивого храма.

Рассказывают, что апостол Павел по пути из Эфеса из-за шторма высадился на берег Родоса, недалеко от города Линдос. В центре города Родос указывают старый платан, под которым якобы отдыхал Павел. Апостол был первым проповедником христианства на острове.

Всех гостей здесь воспринимают как туристов, и рассказывают им больше античных мифов, чем реальных историй христианских подвигов. Думаю, дело в том, что свойственное христианству самоотречение, мученичество плохо сочетается со вкусным отдыхом. Тем более, что большинство гостей — из Западной Европы, и им настоящее христианство понять почти невозможно. Языческие мифы восполняют эту искусственную культурную пустоту, но картина в глазах гостей получается ложная.

В пасхальный вечер снова пришлось отказаться от участия в официальной программе, которая предусматривала краткое посещение кафедрального собора города Родос, а затем — в час ночи — «традиционный пасхальный ужин» с каким-то специальным супом.

В 11 ч вечера я вошел в ограду храма, почти незаметного у подножия больших дорогих гостиниц, высящихся на берегу Эгейского моря. У входа стояли юноши с красными бумажными пакетами в руках. Мы посмотрели друг на друга с взаимным удивлением (все-таки иностранец во мне заметен), и я прошел мимо. В храме на стульях сидели греческие старушки, я присоединился к ним. Женщины пошептались, и одна из них протянула мне свой красный пакет, после чего сходила на улицу за другим. Потом один старик пытался наградить меня пакетом, я дал понять, что уже получил.

Новый храм св. Пантелеимона в д. Сиана 1961 г.

Вскоре началась служба. В полночь из маленького храма молящиеся вышли во двор, где стояла большая толпа с зажженными от благодатного огня свечами. Священник взошел на возвышение, совершил молебен, после чего толпа разошлась, а молящиеся вернулись в храм. Соотношение между прихожанами и захожанами оказалось примерно как у нас: один к десяти. Между старыми и молодыми прихожанами тоже соотношение такое же, как у нас.

Еще во время молебна во дворе начались взрывы хлопушек. Они продолжились во время службы. Даже сквозь стену храма звук был настолько громкий, что многие вздрагивали. Такова новая пасхальная традиция. Наверно, люди, делающие это, считают, что так праздничнее. А мне казалось, что это наш вечный враг за стеной напоминает о своем присутствии, в бессильной ярости клацая зубами.

Признаюсь, я не большой знаток богослужений, да и по-гречески понимаю только «Господи, помилуй!» («Кирие элейссон!»), «Христос воскресе!» («Христос анести!») да "Воистину воскресе!» («Элитос анести!»), поэтому принципиальных отличий от нашего богослужения не углядел. Конечно, такой, как у нас, торжественности в богослужении не было, «Христос воскресе!» звучало гораздо реже, да и большинство прихожан едва ли купило достаточно радости скорбями и постом. Но все-таки это было настоящее православное пасхальное богослужение. Оно закончилось в 2 часа ночи. В специально отпечатанном красном пакете были красное яйцо, кулич (булка) и картонный кружок для надевания на свечу (чтобы не капало).

Два дня до Пасхи и два дня после все учреждения в Греции закрыты. Это не только главный церковный, но и главный государственный праздник в стране. Его празднует не узкая прослойка верующих, как у нас, а все греки. Полуторатысячелетняя традиция много значит. Например, греки, как русские до 1917 года, именины — праздник своего святого — отмечают более торжественно, чем свой день рождения. Другое дело — как каждый ощущает святые праздники и главный из них в своем сердце...

Газета «Община XXI век»