Православный заговор

Знают ли любители конспирологических теорий о существовании «православного заговора»? Нет? А тем не менее, он действительно существует! Четыре года назад в городе Рамешки Тверской области произошли события, на основании которых и был сделан такой необычный вывод журналистом «Известий» Дмитрием Соколовым-Митричем. По мнению журналиста, заговор этот тайно присутствует в нашей жизни, временами проявляется во внешних событиях, обладает мощным потенциалом. Более того — все мы, православные, являемся возможными «заговорщиками», и даже лично заинтересованы в том, чтобы православный заговор расширял свою географию и усиливал влияние на жизнь общества. Впрочем, не стоит воспринимать эти слова буквально, в качестве приглашения создать какую-то тайную структуру. Это всего лишь попытка немного под другим углом зрения взглянуть на особенности нашей церковной жизни.

О самом событии

Теперь, собственно, о самом событии. В многодетной семье священника Тверской епархии, Алексея Голякова случилась беда — батюшка попал в аварию и серьезно повредил позвоночник. Это случилось за несколько недель до того, как его супруга Светлана (Фотиния), должна была родить двенадцатого ребенка. Священника госпитализировали в Тверь, где он в течение месяца пролежал на обычной старой кровати с проваленной решеткой. Вскоре стало ясно, что спасти его в областной больнице не получится, что нужна серьезная операция в одной из лучших клиник Москвы. Приход мобилизовался в считанные часы. Не сразу, но была найдена больница, где начальник отделения травматологии и нейрохирургии Георгий Дзукаев без проволочек, во славу Божию, согласился оперировать священника. И всё же, несмотря на то, что операция прошла успешно, спасти отца Алексия не удалось. Роковыми оказались несколько недель госпитализации в Твери. Батюшка умер в Страстную пятницу.

Тем временем прихожане, не надеясь на бесплатную операцию, развернули в Интернете мощнейшую информационную компанию по сбору средств. Известие о трагедии в Рамешках в считанные дни распространилось по всем православным электронным ресурсам. Откликнувшихся было столько, что батарейки телефона прихожанки, дежурившей в больничной палате и отвечавшей на звонки, садились по четыре раза в день. Выходить на улицу за пожертвованиями ей приходилось каждые десять минут. Приезжали на джипах, приходили своим ходом — кто давал тысячи долларов, кто сотни рублей, кто предлагал помочь действием. После смерти батюшки ни один человек не согласился забрать деньги обратно.

Десятки родственников во Христе — участники тайного заговора

Собранные средства было решено отдать вдове — после тяжёлой утраты, эти деньги позволили выстоять семье Голяковых. Матушке Фотинии до сих пор шлют переводы со всего мира, ей помогли устроить старших детей в вузы, ей постоянно звонят новые друзья, она потеряла мужа, но приобрела десятки родственников во Христе. Все они — участники тайного заговора. Против тех врачей, которые отказались спасать человека без соответствующей сопроводительной документации. Против тех работников почты, которые вытаскивали из конвертов деньги, присланные матери двенадцати детей. Против тех сотрудников органов опеки, которые чуть не упекли вдову священника в психушку, а ее детей в детдом — лишь на том основании, что после смерти мужа, совпавшей с родами, она впала в глубокую и затяжную депрессию. Этому помешали лишь длинные руки православного заговора. Эта история — одна из сотен, а может и тысяч, когда этот метод сработал. После вмешательства влиятельных мирян вдову перевели в хорошую московскую клинику, где уже через месяц её состояние пришло в норму. Врачи этой клиники сказали, что если бы она осталась в провинциальном дурдоме, то не вернулась бы оттуда никогда.

Московский журналист Дмитрий Соколов-Митрич изложил свои размышления о «православном заговоре» на страницах «Саратовских епархиальных ведомостей»:

«Я был в Рамешках, общался с матушкой Фотинией. Она называла имена людей, которые ей помогли. Среди них было очень много небедных предпринимателей, влиятельных чиновников, церковных иерархов, известных спортсменов, популярных артистов, крупных политиков, был даже один бизнесмен, который в сводках МВД числится как заметный представитель криминального мира. Столь же пестрым был национальный состав „заговорщиков“: русские, евреи, татары, литовцы, осетины, армяне, итальянцы, шведы, французы, был даже один цыган из Сербии и семья македонцев. Общее у этих людей лишь одно — вероисповедание. И непременное требование, чтобы их имена не попали в прессу. Потому что сказано: совершай добро тайно и Господь воздаст тебе явно. И теперь попробуйте мне сказать, что это не заговор. Самые настоящие „тайные происки мировой православной закулисы“. Несколько сотен человек, объединились по религиозному признаку, подключили свое влияние и финансовые возможности, надавили на нужные рычаги — и разрешили ситуацию в соответствии со своими представлениями о справедливости. И, насколько мне известно, после этого первого опыта заговор не прекратил свое существование. Многие из тех, кто помог матушке Фотинии, с тех пор поддерживают друг с другом связь, помогают в трудных ситуациях тем, кто уже отчаялся добиться справедливости, а некоторые знакомства среди заговорщиков переросли во взаимовыгодные коммерческие отношения.

Плести свою сеть

Мне кажется, что это очень правильный и эффективный подход. Вместо того, чтобы морочить голову себе и окружающим разоблачениями происков мировой закулисы, выявлением жидо-масонов и просто масонов — почему бы не плести собственную сеть влияния? Сначала на уровне прихода, потом в своем микрорайоне, городе, стране, мире? Вам не нравится, что выходцы из Кавказа захватили рынки? Начинайте собственную экономическую экспансию, продвигайте на нужные административные и экономические высоты своих людей. И не говорите, что это нереально. Стартовые возможности для такой экспансии сегодня идеальные: в России действуют тысячи православных приходов и монастырей — разве этого недостаточно? Да, пока они, в основном, являются духовными центрами и, дай Бог, не перестанут ими быть. Да, пока прихожане этих храмов чаще всего вместе стоят лишь на молитве, а за пределами церкви порой даже в лицо друг друга не узнают. Но что мешает сделать так, чтобы приходы стали центрами притяжения не только духовной жизни, но социальной и даже экономической деятельности? Мне могут возразить: главное в церковной жизни — это молитва, Литургия, покаяние. Согласен. Но окончательная цель и того, и другого, и третьего — это спасение душ. А разве не служит той же цели наставление человека на путь истинный не только в духовной сфере, но и в экономической. Безработный человек больше подвержен греху, а богатый, который не умеет распорядиться своим богатством по-божески, тоже рискует погубить свою душу. И свести в гармоничное соответствие этот разрозненный социальный хор — не менее важная задача церкви, чем церковная служба или восстановление храмов и монастырей.

Собственно говоря, этот процесс уже пошел и его не остановить. Случаев, подобных тому, что произошел с матушкой Фотинией, — сотни, если не тысячи. Ситуация меняется не путем указов и распоряжений, а все тем же методом заговора. Люди видят проблему, люди понимают, что не могут пройти мимо, люди объединяются и решают ее. Православный журналист делает пронзительную публикацию, православный предприниматель использует свои финансовые возможности, православный чиновник подключает административный ресурс, православный ученый активизирует свой интеллектуальный потенциал, православный студент берет на себя роль координатора общих усилий, православная пенсионерка вспоминает, что когда-то была учительницей генпрокурора и так далее. Заговор состоялся. Проблема решена. Эффективно и без фанатизма».

Пусть событие, которое стало поводом для этих размышлений, не относится к числу радостных — проблема, поднятая журналистом очень актуальна. Она опять и снова призывает нас задуматься о том, насколько мы готовы быть «делателями слова, а не слушателями только». О том, насколько масштабной и действенной может быть наша помощь друг другу, если каждый христианин станет осознавать себя живым членом Тела Христова, а не открученным винтиком шаткой структуры социума. В информационном пространстве все чаще звучит словосочетание «новые православные». Собственно, эта статья была началом разговора о них.

«Православие в Украине»