Вы здесь

О взаимопонимании среди православных

«Будьте дружелюбны» (Кол. 3:15)

Андрей СигутинПо слову апостола Павла, вражда, ссоры, распри, разногласия — это дела плоти (см. Гал. 5:19). Неудивительно, что эти проявления ветхой природы человека так привычны в мире сем, лежащем во зле. Удивительно другое: почему же мы, православные, призванные быть сынами Божьей Любви и Света, допускаем в наши отношения с братьями и сестрами во Христе это зло разобщённости и недружелюбия? Отчего среди православных часто нет взаимопонимания? О причинах этой беды и путях преодоления недоброжелательности в отношениях мы попросили высказаться: писателя протоиерея Александра Торика, секретаря Сумской епархии Украинской Православной Церкви протоиерея Георгия Тарабана, актрису и драматурга Елену Скороходову, руководителя Международного клуба православных литераторов «Омилия», редактора сайта Мгарского монастыря и журнала «Мгарский колокол» Светлану Коппел-Ковтун.

Протоиерей Александр Торик:
«Культура общения произрастает из настоящей христианской жизни»

Протоиерей Александр Торик— Увы, проблемы со взаимопониманием есть как в среде «неправославных», так и в среде «православных»! Такие уж мы «православные»! Хотя, собственно, в чём суть проблемы? Что такое вообще «взаимопонимание», что означает это слово и как оно применимо к Православию?

«Большой толковый словарь русского языка» раскрывает это понятие так: «ОБОЮДНОЕ ПОНИМАНИЕ И СОГЛАСИЕ СТОРОН». То есть предполагается наличие как минимум двух личностей, понимающих друг друга по одному или большему количеству вопросов и соглашающихся с мнением друг друга как с достойным уважения и принятия.

В чём же заключается смысл этого обоюдного понимания и согласия, независимо от предмета взаимоотношений? Конечно же, в признании права своего ближнего (или ближних) на... СЧАСТЬЕ! Да, да, да! Именно это — отстаивание своего права на счастье, естественно, в той форме, в какой его понимает каждый из вступивших в общение между собой, — является первопричиной отсутствия того, что «Большой толковый словарь русского языка» называет «ОБОЮДНЫМ ПОНИМАНИЕМ И СОГЛАСИЕМ СТОРОН». Каждая «сторона» хочет счастья, и если понимание того, «что есть счастье», у «сторон» разнится, то... Тут-то и начинаются проблемы!

Но возникает вопрос: что такое счастье? Может ли понимание счастья быть таким, чтобы его смогли принять для себя все «стороны» без исключения и строить на нём свои взаимоотношения?

Может! Но для этого надо начать говорить «на одном языке», понятном каждому. Именно так оно и было в глубокой библейской древности, до того, как люди начали строить Вавилонскую Башню — человеческой гордыни и самости, чем отторгли себя от Божественной любви и потеряли способность понимать друг друга.

Что же это за язык, способный объединить всех и каждого в едином понимании счастья? Это язык Евангелия, язык Заповедей Божьих, язык Нагорной проповеди! Ведь о чём говорил к народу Христос, поднявшийся на гору ради большего охвата слушающих Его Слово? Переводя на понятный современному человеку язык, это можно выразить так:

«Кто хочет быть счастливым (церковнославянское «блаженство» — это «счастье»), — слушайте Меня!

Счастливы (блаженны) смиренные — не почитающие себя лучшими кого бы то ни было и не превозносящиеся ни над кем, ибо в их душах воцарится любовь!

Счастливы плачущие слезами покаяния о своём греховном состоянии, препятствующем им вместить в себя Божественную любовь, ибо эти слёзы омоют их от греховной нечистоты, и они сподобятся Божественного утешения вселившейся в их души Божьей Любовью!

Счастливы...»

Думаю, нет смысла подробно разбирать все девять новозаветных заповедей блаженств. Но мы видим из самой сути Нагорной проповеди, что Господь предлагает нам единый путь к обретению высшего счастья — приготовление себя к соединению с Богом, Который, как говорит евангелист Иоанн, есть Любовь!

Только любовь, причём любовь совершенная, очищенная от самости и своекорыстия, может дать человеку высшее ощущение радости — «блаженство»-счастье!

Там, на горе, Христос указал всему человечеству те стандарты отношения к себе самому и окружающему миру, следуя которым человечество способно превратиться в одну большую счастливую семью, состоящую из любящего Отца Небесного и любящих Отца и друг друга Его возлюбленных чад. Собственно, это и называется Царством Божьим или Царством Небесным — Царством любви!

Соответственно, мы «православны» настолько, насколько эти новозаветные заповеди являются главным законом нашей жизни, мерилом, с которым мы подходим к попытке понимания самого себя и окружающих людей — наших «ближних». Чем больше места в нашем сердце занимает стремление реализовать в своей душе и жизни заповеди блаженств, тем более мы становимся способны понимать и принимать в общение других людей, невзирая на их недостатки и слабости.

Тогда-то и возникает то самое «взаимное понимание и согласие сторон»: когда мы понимаем, что все мы дети одного любящего Отца, создавшего нас как объект излияния Своей любви и желающего, чтобы все Его дети обрели непрекращающееся счастье в соединении с Ним.

Но, так как есть православные (точнее — стремящиеся такими стать), а есть «православные» — абсолютно уверенные в правомерности принадлежности им этого звания, то... возникает и вопрос: почему среди православных часто нет взаимопонимания? Именно поэтому. По аналогичной причине два тысячелетия назад тогдашние «православные» фарисеи стали христоубийцами — из-за подмены реальной жизни в Боге некоей виртуальной «православностью», удовлетворяющей лишь тешущую самое себя человеческую гордыню.

Как решить эту проблему?

— Только правильной духовной и церковной жизнью, построенной на искреннем покаянии (покаяние, по-гречески «метанойя», — это «изменение ума»), на старании в исполнении заповедей Божьих, на следовании за Христом, опираясь на двухтысячелетний опыт святоотеческой школы молитвы и стяжания добродетелей.

Что влияет на выстраивание отношений между верующими?

— На выстраивание межличностных отношений среди верующих что только не влияет! Точнее — пытается влиять. Все силы бесовские обрушиваются на верующих с целью не допустить между ними правильных христианских — основанных на взаимной любви — взаимоотношений. Здесь и лжесмирение, и прочие лжедобродетели. Но против этих бесовских атак нам даны благодатные средства церковных таинств и весь опыт святых отцов, запечатлённый в их трудах. «Невидимая брань», например.

Но почему многим так трудно молчать, слушать и слышать?

— Молчание предполагает осознание молчащим своей недостаточности и желание научиться чему-либо душеполезному (мы не берём, конечно, молчание гордеца, считающего недостойным себя «разоряться» для «этих»...). Напротив, гордыня и тщеславие, жаждущие признания самоценности их носителя, чаще всего подталкивают его к «говорливости».

Вопрос всё тот же — какова наша реальная христианская жизнь?

Каким образом православный должен взращивать в себе культуру общения?

— Культура христианского общения естественно произрастает из настоящей христианской жизни. А так... Всё уже сказано в Евангелии: «Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними». Для начала надо учиться жить так. А там, глядишь, и дорастём до заповеди: «Возлюби ближнего как самого себя»!...

Протоиерей Георгий Тарабан:
«Любовь преодолевает любые барьеры между людьми...»

Протоиерей Георгий Тарабан— Поскольку человек в своём существе содержит духовное, душевное и телесное, нелишним будет вспомнить, что говорит наука психология о барьерах взаимопонимания. И мы обнаружим такие препятствия: нравственные (когда люди руководствуются в своей жизни различными, а иногда и противоположными системами ценностей), социальные (принадлежность к различным социальным группам), интеллектуальные (определяются степенью способности постичь содержательный смысл), психологические (определяют наличие или отсутствие мотива к поиску взаимопонимания) и другие. Об этом можно почитать в специальной литературе. Но знание об этих барьерах взаимопонимания может так и не приблизить нас к ПРЕОДОЛЕНИЮ оных в нашей повседневной жизни, если мы не попытаемся обнаружить некий общий корень этой беды.

Предлагаю помнить о названных барьерах в ходе наших дальнейших рассуждений. Ведь христианин получает от Господа все и сразу (причём, не за какие-то заслуги, а ДАРОМ): жить в согласии с Богом и ближними, преодолевать жизненные трудности, воспитывать детей, трудиться и получать добрые плоды своих трудов. Церковь Христова подаёт все, что необходимо человеку для его блага и спасения.

Почему же лишь немногие могут жить в полную меру того, что дано (и дано с избытком) от Всемилостивого Бога, Любящего Отца? Можно предположить, что все дело в способности усвоить все то, что предназначено нам от Господа. Ведь не так много людей, которые сознают свою жизнь как таковую, которая происходит пред Богом. В нашем понимании жизнь состоит из таких элементов, в которых находит место и нечто возвышенное (молитва, милостыня, сочувствие страждущему), и буквально тут же — раздражение, неприязнь, претензии на нечто... И потому часто человек меняется, переступая порог храма (и в ту, и в другую сторону): благочестивый богомолец мгновенно преображается в домашнего тирана или же сварливую соседку.

Нам часто кажется, что вот сейчас мы пишем «черновик» нашей жизни, а вот как-нибудь соберёмся с силами — и станем добрыми, приветливыми и вообще образцовыми христианами. Но это случится когда-нибудь потом, когда появится больше времени, когда мы переделаем неотложные дела, которые нам кажутся такими важными. А пока — мы будем вздыхать о собственном недостоинстве и находить некое психологическое оправдание духовной бездеятельности, при этом получая НАВЫК пребывания в грехах.

Если бы мы всегда понимали, что переписать «начисто» не получится и что каждое мгновение нашей жизни проходит пред Лицом Божиим, то за порогом храма мы бы руководствовались теми же духовно-нравственными нормами, что и внутри храма. Понимание целостности нашей жизни (в том числе и в вопросах взаимоотношений с другими людьми) — это и есть предпосылка преодоления барьеров общения.

Иногда говорят, что люди ищут в других отличия, а не общие признаки, и это затрудняет взаимопонимание. Но я бы обратил внимание на следующее: гораздо больше мешает взаимопониманию отказ в праве другого отличаться от нас самих. Ведь мне интересен другой не только потому, что он имеет много сходного со мной, а и потому, что в другом я могу увидеть то, чего во мне нет. Но для этого нужно обладать мудростью видеть в другом личность, куда Сам Господь Вседержитель не входит без стука.

Церковь Христова за две тысячи лет выработала такой уклад жизни, в котором есть место всякому, стремящемуся к жизни во Христе и со Христом. Никакие отличия внешности и характера не являются препятствием ко спасению. Важна лишь решимость, преодолевая свои греховные навыки и недостатки, стремиться к обретению образа Божия, как об этом промыслил Творец. В этих обстоятельствах вера становится фактором объединения. Самое важное, что должен усвоить христианин, — понимание, что Церковь — это единство христиан во Христе. Это сообщество немощных, грешных людей, которые стремятся к Источнику Жизни. Общий «диагноз» не даёт повода для какого-либо преимущества, но создаёт основу для взаимной поддержки на жизненном пути.

Именно уклад церковной жизни позволяет «обуздать» греховные устремления человеческой души, которые мешают нам воспринимать и понимать друг друга. Главный враг — это эгоизм во всех его проявлениях (особое отношение к власти, деньгам, материальному достатку, стремление завоевать мнимое «право» на особенное отношение к себе со стороны других). И Церковь даёт множество способов обуздать этого врага, выработав на своём историческом пути действенные способы борьбы. Главное — чтобы человек понял, что это именно ему нужно преодолеть собственный эгоизм, который ещё именуется гордыней. Когда эта потребность становится самой важной — человек получает благодатную помощь в Церкви. Как мы помним у Аввы Дорофея, становясь ближе к Богу, мы становимся ближе к другим людям.

«Пораженческое сознание», или ложное смирение, является порождением той же гордыни (многоопытные в духовной борьбе старцы утверждали, что мнительность происходит от гордыни). И переворачивает отношения между людьми. Формируется особая психология, которая в негативных результатах находит оправдание своей социальной пассивности, духовной беспечности и лени. Это тонкое лукавство, которое способно поглотить человека, давая взамен ложное ощущение принадлежности к благочестию. Мы ведь помним, как в притче Господь определил участь тех, кто закапывает свои таланты. К сожалению, иногда подобный способ социального поведения находит некое одобрение в церковной среде. Это может дезориентировать, особенно новоначальных.

Почему же так сложно найти взаимопонимание даже между верующими, между людьми, имеющими сходные жизненные ценности и устремления? Современное общество стремится вытеснить духовную жизнь в сферу личного, интимного. Современному человеку легче именно в таком качестве мыслить свою духовную жизнь. И тут его подстерегает парадокс: сосредоточенность на своих личных духовных вопросах не позволяет воспринимать, слушать и слышать другого (иногда — самых близких людей). Эта разновидность эгоизма подстерегает христианина после того, как он преодолеет иные его разновидности. Вспомним, что о фарисействе говорит Спаситель. А в общении с окружающими оно отнимает у нас самых дорогих и некогда близких людей, которых мы перестаём понимать.

Общение — это одна из важнейших составляющих человеческого общества, в котором проявляется его целостность и жизнеспособность. Взаимопонимание между людьми является важным признаком состояния общества. Христианину важно усвоить: препятствует этому процессу грех, а преодолевает трудности взаимопонимания благодать Божия и правильная духовная жизнь как путь преодоления греховной повреждённости человеческой природы. Культура общения вторична по отношению к духовной жизни и является её производной. Но при этом те, кто не принадлежит к Церкви, могут судить о духовном состоянии православного христианина по культуре его взаимоотношений с другими людьми. Так что культура общения — немаловажный фактор христианского свидетельства. Будем же помнить слова Спасителя: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13:35). Любовь — это главное, что способно преодолеть любые барьеры взаимопонимания между людьми.

Елена Скороходова:
«Взаимопонимания между нами нет, потому что не хватает любви»

Елена Скороходова— Друг друга мы не любим, поэтому все связи распадаются. Как молекулы на атомы... В гордыне своей непомерной мы часто раздуваемся, как мыльные пузыри, и мним себя равными только Богу, только Его готовы любить, только Бог нам ближний. Это такое наипрелестнейшее заблуждение. Ибо заповеди «Возлюби Бога твоего всем сердцем своим, всей душой своею, всем разумением своим» и «Возлюби ближнего своего, как самого себя» — равнозначны.

Образ Божий есть в каждом человеке. В КАЖДОМ! Его и любить надо... Вопреки всем остальным недостаткам. Человек от любви к нему преображается. В том, что вокруг нас так много плохих людей, не люди виноваты... Это, значит, мы сами нашей любовью их не исправили. Любить надо ближних, прощать их, не осуждать, становиться лучше, совершенствоваться. Окружающий мир можно улучшить, только улучшая себя.

Насколько влияют социальное и материальное положение православных на их отношения друг с другом?

— В идеале, конечно, социальное и материальное положение не должно разобщать истинно православных людей. Ибо главное у нас — положение духовное. Но в жизни всё складывается сложнее. Один подъезжает к храму на джипе, другой подходит пешком. Один даёт щедрую милостыню, а у другого денег едва хватает на свечку. О чём говорить этим людям? Как им подружиться? Однако часто ведь так бывает, что за достойным материальным положением стоит упорный труд, а за бедностью — элементарная лень. И тогда разобщение между людьми происходит уже по другому принципу. Но всё-таки если люди вместе подходят к Причастию, значит, они равны, и ничто не должно мешать их отношениям друг с другом.

Сложный это вопрос — межличностные отношения. Но без них жизнь на земле невозможна. Мы же все частички единого целого...

А что ещё мешает взаимопониманию?

— На межличностные отношения среди верующих влияет то, что мы по-разному понимаем и трактуем некоторые вещи. Из-за какой-то мелочи иногда возникают серьёзные разногласия. На этой почве внутри прихода могут возникать настоящие группировки: кто кого «православнее»... Враг (лукавый) ведь не дремлет. То нам кажется, что кто-то мало молится, или вдруг чудится, что кто-то, наоборот, строит из себя старца. Такие настроения надо пресекать на корню.

Конечно, смирение — это не апатия. Это активная жизненная позиция. Но мы многое периодически понимаем ложно, впадаем в прелесть и начинаем чудить. И строим какие-то собственные богословские системы на базе заблуждений. Это часто не видно нам самим. Зато со стороны очень приметно. Думаю, если от храма не удаляться, со смирением ходить к исповеди и причащаться, то всё наладится.

Нужно уметь слушать, слышать, воспринимать позицию другого человека, уважать её... Мы же не кидаемся на других людей с криками, что они не так одеты, не так причёсаны... Они такие. Они другие. Не такие, как мы. С этим надо считаться.

Даже отстаивая что-то принципиальное, нельзя лезть в драку. Нужно уметь говорить и договариваться. Бог — это Слово.

Светлана Коппел-Ковтун:
«Православие — это путь длиною в целую жизнь»

Почему среди православных часто нет взаимопонимания?

Светлана Коппел-Ковтун— Православные — тоже люди, а все люди — разные. Это, действительно, важно понимать, чтобы не требовать от окружающих людей чуда. Желаемая нами и воспитываемая православием норма взаимоотношений — это чудо, а не норма на самом деле. Явить иль не явить это чудо другим, решает каждый из нас сам, но даже тот, кто решился явить, не может сделать это сразу. Православие — это путь длиною в целую жизнь.

Кроме того, православные нормы даны нам для того, чтобы проверять себя, а не других, на соответствие. Мы вправе требовать чего-либо только от себя, но, к сожалению, слишком часто случается обратное, и это является причиной множества недоразумений в церковной среде.

А ещё встречаются люди, номинально православные, но не пробуждённые к новой жизни во Христе, то есть живущие волей ветхой, эгоистичной — это, конечно, проблема. Такие «верующие» всегда тянут одеяло на себя, получая радость только от того, что оказываются в центре, и потому, как кукушонок, вечно норовят вытеснить других. Нормальные, с точки зрения христианства, отношения с такими людьми построить довольно сложно: для этого требуется слишком много душевных и духовных сил.

Лично я вижу только один способ решения проблемы разобщённости между верующими: быть действительно православными, христовыми. Полюбивший Христа всем умом и сердцем, всем существом своим, обязательно будет стремиться к заповеданному Им идеалу. Но сложность в том, что каждый из нас убеждён в своей подлинности. Разве кто-либо сомневается в своей православности, в своей верности Христу? А если спросить: на чем основана такая уверенность, то окажется, что на самомнении — и только.

Христианина делает христовым подвиг, делание Христа ради, самоотвержение. Надо искать такой жизни, где нашлось бы место подвигу. Только в процессе реального служения человек может правильно оценить себя, увидеть, чего он стоит на деле, а не на словах.

При каких условиях православная вера объединяет людей?

— Людей разделяет грех, а соединяет — любовь. Полное единство, увы, пока недостижимо.

Вообще существует два способа объединиться: во зле и в добре. Помните известный психологический принцип: «Против кого мы будем дружить?» — он работает безотказно. Всегда найдётся группка единомышленников на что-то недоброе. В добре же объединиться люди редко способны, потому что только во Христе, приняв в себя Христа, мы можем быть едины по-настоящему, т.е. — в любви.

Объединение с другими людьми во Христе — это подвиг, подвиг любви и смирения. Только люди, искренне любящие Христа, способны пребывать в любви с другими людьми. Христос — главное и единственно возможное действительно объединяющее начало.

Влияет ли материальное положение православных на их взаимоотношения?

— Всё зависит от уровня развития личности. Если человек уже родил в себе подлинную личность и сбросил личину ветхого человека, социальный статус и материальное положение мало влияют на его поведение и поступки. Хотя, думаю, все мы подвержены искушениям, только в разной степени.

Если же человек лишь встал на путь православия, слишком благополучная жизнь может стать причиной его кривохождения и заблуждения относительно собственной личности. Не имея достаточного духовного опыта и рассуждения, не имея даже обычного житейского опыта, человек легко поверит в свою сверхзначимость. Самость, воцарившаяся в сердце, может разрастись так сильно, что для ближнего в нем не останется места, а значит и для Бога.

Влияет ли ложно понимаемое «смирение» на выстраивание межличностных отношений среди верующих?

— Я, наверное, удивлю, но мне кажется, что люди, привыкшие к «смиренничанью», — это часто довольно злые люди. Под личиной такого смирения иногда скрываются настоящие многоголовые драконы, с жадностью пожирающие чужие жизни (включая и собственную).

Вообще все, что псевдо, непременно влияет на жизнь личности. Собственно, пока жива псевдоличность, истинная личность — мертва или, точнее, ещё не рождена, а значит — её просто нет. А какие межличностные отношения возможны с тем, кого нет? Только псевдоотношения — фальшь, имитация, подлог, измена, лукавство и прочие.

Псевдоотношения разнятся в зависимости от псевдоличин, которые в них вступают, но всегда они бессмысленны и пусты. В них нет и не может быть любви, ибо любовь — свойство подлинной личности.

Следует сказать и о таком привычном псевдосмирении, которое любит убеждать себя в своей слабости и никчемности лишь затем, чтобы ничего не делать. «Мы такие немощные, что правдивость нам не по силам», «мы такие немощные, что милость нам не по силам», «мы такие немощные, что верность нам не по силам» и т. д. и т. п. Только это не смирение, а своеобразное заговаривание собственной совести. Такие люди часто опускаются до настоящей подлости, позволяют её себе, называя её немощью. Потому важно научиться различать в себе низости и немощи. Для себя я их различаю вот как: немощь — это хотеть должного, но не иметь достаточно сил для реализации этого должного; низость — это желание недолжного, низкого, пошлого и подлого, то есть желание того, что недостойно звания христианина.

Помните, преподобный Серафим Саровский говорил, что для стяжания благодати всем нам не хватает решимости. На мой взгляд, решимость рождается именно у того, кто перестал прятаться за свою т.н. «немощь», прикрывающую, на самом деле, низость. Стоит избавиться от этого ветхого балласта, и решимость проснётся в душе как жажда. В том, кто жаждет, кто стремится напиться, трудно отыскать нерешимость.

Почему мало кто умеет слышать ближнего?

— Видеть другого, слушать и слышать другого (и Другого) может только тот, кто согнал с пьедестала самость. Её нужно загнать в самый дальний угол и лишить всякой пищи, иначе жизнь совершенно невозможна. Молчать может только тот, у кого есть возможность слушать, у кого есть уши, чтобы слышать что-либо, кроме суеты будней и шипения собственного эгоизма. А таких всегда было и будет мало, ибо мало кто интересуется подлинной жизнью. Слишком многие удовлетворяются суррогатным бытием.

Каким образом православный должен взращивать в себе культуру общения?

— Чаще общаться со Христом. А для этого человек должен уходить от псевдообщения. То есть, чтобы научиться общаться по-настоящему, надо меньше общаться не по-настоящему. Надо полюбить истину в себе и в другом, надо научиться общаться со Христом в себе и в другом. Но это уже будет общение будущего века. Здесь же, в юдоли печали, такое, настоящее, общение возможно лишь среди сравнительно малого числа собратьев, близких друг другу по духу и устремлениям сердца.

Потому, взращивая свою подлинность, мы должны непременно учиться величайшему духовному искусству — уважению и любви к иному, чуждому, в конечном итоге, даже к врагу. Только это высокое мастерство действительно научит нас общению.

Беседовал и подготовил
Андрей Сигутин

Журнал «Мгарский колокол»: № 98, март 2011