Пророк Илия: три тысячи лет спустя

Кто не знает пророка Илию? Мне кажется, его знают все, даже атеисты. Однако Ветхий Завет отбрасывает его в такое далекое прошлое, что он становится совершенно недосягаемым для нас. В памяти большинства околоцерковных людей ассоциативный ряд, связанный с этим уникальнейшим человеком, вырождается в две-три ничего не значащих фразы: «Пришел Илья — принес гнилья». «Илья-пророк — косьбе срок». Вот, собственно, и все.

Так кто же он на самом деле, Илия? Он святой. Но святой, который может взять меч и заколоть 450 лжепророков. Он на Небесах, но он не умирал. Он — ветхозаветный праведник, но открывает удивительную новую правду о Боге.

Подвиг Илии можно понять лучше, если мыслить о нем в современных категориях. Он жил почти три тысячи лет назад. Жил в обществе, где основная масса людей оторвалась от родной веры. По имени назывались израильтянами, по образу жизни были грубыми язычниками. Пороки, колдовство, безбожие, цинизм и несправедливость. Неправда ли, очень напоминает нашу современность? И вот представьте, что по нашим асфальтированным улицам ходит не совсем адекватно одетый человек и обличает всех — в грехах и безбожии. Допустим, что каким-то удивительным образом его не посадили в психбольницу, как преподобного Амфилохия Почаевского. Не посадили, потому что боятся... и уважают. Конечно, он ненормальный, но лучше его не трогать.

Когда беззаконие стало всеобщим, Бог наказал израильтян засухой. Три с половиной года длилось бедствие, Господь все ждал покаяния. Но его не было. Не было и дождя. Пророк, возвестивший о гневе Божием, так же страдал от засухи, как и все. Сначала он жил у ручья, и ворон приносил ему пищу. Но ручей высох, — и Господь отправил его в Сарепту Сидонскую, в другое государство, к благочестивой вдове. «Много вдов было в Израиле во дни Илии, когда заключено было небо три года и шесть месяцев, так что сделался большой голод по всей земле, и ни к одной из них не был послан Илия, а только ко вдове в Сарепту Сидонскую» (Лк. 4:25-26), — так сказал Христос фарисеям, подчеркивая постоянную немощь веры еврейского народа. Не нашлось во всем богоизбранном народе достаточно благочестивого человека, чтобы направить к нему пророка. И не только в Израиле, но и в соседней благоверной Иудее не обрел Бог место покоя для своего служителя. Но Бог нелицеприятен, и смиренная вера чужестранки, даже имени которой не сохранила Библия, оказалась драгоценнее в очах Божьих, чем высокомерие «сынов Авраама». Куда бы, интересно, был послан Илия, случись все это в наши дни? На другую планету? Ведь сейчас у всех нас вера немощна, как некогда в Израиле. По чему же мы узнаем о смирении бедной вдовы? По самым первым ее словам: «Жив Господь Бог твой! у меня ничего нет печеного, а только есть горсть муки в кадке и немного масла в кувшине; и вот, я наберу полена два дров, и пойду, и приготовлю это для себя и для сына моего; съедим это и умрем» (3 Цар. 17:12). Посмотрите: «Жив Господь Бог твой». Женщина верует в истинного Бога и признает Его Господом, Творцом Неба и земли. Знает в лицо пророка, потому что даже не спрашивает у него, кто он. И при этом она смиренно ставит себя вне «законных» почитателей Бога, народа еврейского, — подчеркивая это словом «твой». И далее, когда Илия уверяет ее именем Божьим, что ради него, пророка, мука и масло в ее доме не кончится, пока не отступит голод, вдова не перечит, не сомневается, но тут же исполняет сказанное ей. Воистину она — ветхозаветная самарянка и достойна всяческого уважения.

Тем временем уже четвертый год продолжается засуха. В стране такой голод, что даже царю нечем кормить и поить свой скот. И вот израильский царь — нечестивый идолопоклонник Ахав — решил поискать новые пастбища и воду для своих лошадей. И тут ему донесли, что Илия пророк желает видеть его. И, как сказано в Библии, «пошел Ахав навстречу Илии» (3 Цар. 18:16). Какое скупое слово летописца! Впрочем, во многих местах библейский язык чрезвычайно сдержан. За этим словом «пошел» мне видится намного большее. Как может царь «пойти»? Как вообще царь «выходит» и «идет»? И из других библейских текстов, и из нашей жизни мы знаем, что правитель не ходит один, — его окружает свита, стража, оруженосцы. И употребление в этом случае глагола единственного числа без дополнения — простая метафора. Логично предположить, что и здесь Ахав «пошел» навстречу Илии не один, а в окружении свиты. Так вот, представим себе, но, чтобы нам было проще и удобнее понять полноту картины, — представим в современных категориях. Кортеж с мигалками, впереди и сзади — полицейские мотоциклы, в центре — бронированный лимузин с тонированными стеклами. Посреди дороги вырастает одинокий силуэт Илии. И процессия останавливается! Кто из современных духовных авторитетов может своим появлением остановить президентский кортеж? Я не имею в виду церковных иерархов. Я имею в виду авторитет духа. Я, к сожалению, не знаю таких. Из лимузина выходит... Ахав. «Ты ли это, смущающий Израиля?» (3 Цар. 18:17) — говорит Ахав, а его телохранители в пиджаках и галстуках смотрят на пророка озлобленно, но и боязливо. «Не я смущаю Израиля, а ты и дом отца твоего, тем, что вы презрели повеления Господни и идете вслед Ваалам» (3 Цар. 18:18), — отвечает пророк. К кому из нынешних правителей мира нельзя приложить этих слов? К сожалению, я не знаю таких. Я думаю, в это время взор пророка горел огнем, а лик был светел, как лик Моисея, ибо Божественная ревность разжигала его сердце.

Святой предложил царю испытание: собраться на горе Кармил и утроить жертвоприношение. Чей бог — истинный Бог будет понятно из того, чью жертву Господь примет огнем. И вот 450 человек — врагов Божиих, лжепророков собралось противостоять святому Илие. 450 ванг, блаватских, глобов, малаховых и коперфильдов. С утра до вечера пророки Вааловы молились своим богам, читали мантры, и в бесновании кололи себя ножами. Можно думать, что среди них были и настоящие колдуны (не все же жулики!), имеющие у себя в подчинении демонов. Вероятно даже, что в другое время они могли совершать разнообразные «знамения» и «чудеса». Но сейчас, в присутствии явной Божьей силы вся бесовская мощь поникла, обессилела и упразднилась. Демоны отбежали, и ничего не происходило. В стороне стоял пророк и смеялся над ними и их «богами»: «Кричите громким голосом, ибо он бог; может быть, он задумался, или занят чем-либо, или в дороге, а может быть, и спит, так он проснется!» (3 Цар. 18:27). Когда наступила его очередь молиться, святой Илия устроил из камней жертвенник, разложил дрова, приготовил тельца, ископал ров и велел трижды все облить водой, чтобы еще более явно обнаружилось чудо Божие. И Господь услышал его немногословную огненную молитву и сошел огнем, попалил и тельца, и жертвенник, и воду вокруг него. И весь собравшийся народ упал ниц, восклицая: «Господь есть Бог!»

О, немощный в вере еврейский народ!.. Сколько раз ты восклицал так, и через мгновение — предавал. Так было при Синайской горе, когда Моисей замедлил на вершине, и люди не усомнились сделать себе литого идола. Так было и после разделения еврейского царства на Иудейское и Израильское, когда Израильский царь Иеровоам поставил двух золотых тельцов, чтобы отвлечь подданных от Иерусалимского храма. И не возмутился народ, приученный к святыне храма Соломонова, что его отвлекают от Бога Вседержителя к бесам, не устроил ни восстания, ни революции, но спокойно-индифферентно сменил объект поклонения. Насколько же им было все равно! А ведь они имели достоверное учение об ангелах и бесах и знали всю правду о «богах серебряных и золотых». Только мало верили этому учению... Так было и потом, при Христе Спасителе. Так было и при Илие.

Стоило всем увидеть сначала чудо Божие в схождении небесного огня, потом — чудесный дождь по слову пророка, — как в тот же день безбожная царица Иезавель угрожает расправиться с Илией в отместку за убиение своих лжепророков. И никто не вступается за него: ни царь Ахав, который после этих чудес плакал (3 Цар. 18:45), ни народ, увидевший святость пророка. Ведь были в истории избранногонарода моменты, когда он мог идти против воли своих царей (например: 1 Цар. 14:24-45). Так что теперь молчали?..

Огонь небесный сходит на жертву пророка! Не сложно представить себе всеобщее воодушевление, страх Божий и трепет. Достаточно посмотреть хотя бы видеозапись схождения Благодатного огня на Гроб Господень в Великую Субботу, чтобы немножко понять, что происходило тогда на горе Кармил. Весь проникнутый этим воодушевлением и ревностью по Богу пророк бежал перед колесницей царя от горы Кармил до самого города Изрееля, где была резиденция Ахава, а это более 30 километров (3 Цар. 18:46)! Но супругу Ахава — идолопоклонницу Иезавель — чудо не вразумило, и, спасаясь от ее гнева, Илия скрылся в соседнюю Иудею, в город Вирсавию.

В пустыне, недалеко от Вирсавии, Ангел Господень явился Илие, чтобы утешить его в тяжкий час. «Довольно уже, Господи; возьми душу мою, ибо я не лучше отцов моих» (3 Цар. 19:4), — как часто мы, как и пророк Илия, обращаемся с такими словами к Богу в час испытания! Нет больше сил терпеть! Не могу больше! И сколько раз после этого Господь гладит нас по голове и кормит с ложечки, чтобы утешить мятущуюся душу... Может быть, этим и ценна история пророка Илии? Мы видим, что это гигант веры, столп благочестия, но в то же время — это не сверхчеловек. Это такая же плоть и кровь, как и мы. И ему надо было есть и пить, — и его чудно питал Бог. И его томили уныние и печаль от боли за своих соотечественников, погибающих в идолопоклонстве, — и Господь сам утешил его.

«Что ты здесь, Илия?» (3 Цар. 19:9), — так кротко спрашивает Господь Илию. И в этом кротком вопрошании мы слышим: Что ты так печален, Илия? Что гнетет твою душу?

«Что ты здесь, Илия?» Сколько в этом вопросе Божией любви и сострадания не только к пророку, но ко всему человеческому роду, мятущемуся и погибающему. Когда-то, за несколько тысяч лет до этого, с такой же любовью и болью Бог спросил: «Адам, где ты?» (Быт. 3:9). И спустя еще почти тысячу лет с такой же любовью спросит: «Жена! что ты плачешь? кого ищешь?» (Ин. 20:15) и еще: «Симон Ионин! любишь ли ты Меня больше, нежели они?» (Ин. 21:15).

И сказал Илия: «Возревновал я о Господе Боге Саваофе, ибо сыны Израилевы оставили завет Твой, разрушили Твои жертвенники и пророков Твоих убили мечом; остался я один, но и моей души ищут, чтобы отнять ее» (3 Цар. 19:10). Оставили сыны Твои храмы, валяются в пороках и пьянстве, ищут только наживы и удовольствий, склонили колени свои перед бесами в сектах... «Господи! хочешь ли, мы скажем, чтобы огонь сошел с неба и истребил их?» (Лк. 9:54), — остается завопить нам вместе с апостолами. Но уже слышим кроткий ответ Спасителя: «Не знаете, какого вы духа; ибо Сын Человеческий пришел не губить души человеческие, а спасать» (Лк. 9:55-56). Так же Господь ответил Илие.

«Выйди и стань на горе пред лицем Господним, и вот, Господь пройдет, и большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы пред Господом, но не в ветре Господь; после ветра землетрясение, но не в землетрясении Господь; после землетрясения огонь, но не в огне Господь; после огня веяние тихого ветра, [и там Господь]» (3 Цар. 19:11-12). Вот — явление любви Божией. Это одно из немногих мест Ветхого Завета, где Господь так трогательно показывает свое превысшее ума смирение, нисходящее за род человеческий не только до Креста, но и до ада. До пришествия в мир Спасителя люди знали Бога как Судию, праведного мздовоздаятеля: «Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого рода, ненавидящих Меня» (Исх. 20:5). Нравственное состояние еврейского народа было таково, что подчас удержать людей от греха можно было одним страхом наказания, да и это не всегда останавливало «род строптивый и развращенный». И лишь иногда в Ветхом Завете Господь являет все истинное величие своей Божественной любви. И, наверное, только в этом месте Господь являет еще и величие своего смирения. Как бы так говорит Бог: «Вы свидетели раздирающей горы и сокрушающей скалы силы Моей, но не это Мое лицо; вы испытали на себе сотрясающие наказания Мои, но не это Моя сущность; вы видели сожигающий гнев Мой, но не в этом Я. Но когда вы созерцаете смирение Мое и любовь Мою, знайте, что это истинно являюсь Я». Пророк Илия — первооткрыватель «веяния тихого ветра» духа любви Божией.

И как совершал пророк свое служение огненно, так же его и окончил. Огненная колесница вознесла его на Небеса, где он пребывает и ныне, не разлученный с телом. Предание говорит, что перед вторым пришествием Господа Иисуса Христа, на землю будут посланы пророк Илия и святой Енох (Быт. 5:24) и будут проповедовать покаяние отступившему от богопочитания человеческому роду, и будут убиты за это. Но это уже дела грядущие.

Чему нам учиться, размышляя над житием святого Илии? Мысленно стоя перед пророком, чувствуешь себя так, как будто стоишь рядом с небоскребом. Рядом с глыбой веры. В чем ему подражать? Как ему подражать? Как муравей может подражать слону?

Но ведь и муравей может поднять соломинку. Да, рядом с его небоскребом веры, наши обители веры — всего лишь жалкие нищенские лачуги. Но и в этой хибарке можно напитаться духовных благ. Да, мы не можем низвести огонь с неба. Но мы можем зажечь спичку, испечь лепешку, — и накормить ею пророка, как вдова-сидонянка. С нами Господь не говорит лицом к лицу, как с Илией, но и мы общаемся с Ним — в клети нашего сердца. Так уподобимся же святому пророку в ревности. Даже наше маленькое молитвенное правило, даже наше лилипутское служение да будет проникнуто духом ревности. Будем помнить постоянно слова нашего Господа: «Огонь пришел Я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся!» (Лк. 12:49). Этот огонь — Божественная ревность, которая заставляет нас побеждать свою лень, небрежение, гордость, и все остальное, что стеной стоит между каждым человеком и Христом. Этим же огнем и да даст нам Господь попалить все препоны врага нашего супостата. Аминь.