Вы здесь

Мария Сараджишвили

—... Ты прекрасно знаешь, что я терпеть не могу всякого рода религиозные предрассудки, — говорит мне 26-летняя учительница русского языка Елена Альбертовна.
Я киваю...
— Мне недавно знакомая паспортистка рассказала историю, которая с ней произошла, — говорит мне Лидия. — Год назад пришел к ней один как их называют, «новый грузин» и просит: «Сделай мне новый паспорт. Сколько надо, заплачу. Придумай какую хочешь фамилию...
Был последний урок. 14-летняя ученица старательно разбирала какой-то скучный английский текст, я слушала ее краем уха, подумывая: «Скорей бы домой».
И вдруг ни с того, ни с сего она спрашивает.
— Я давно хотела что-то узнать. Вот вы же крестили мою одноклассницу, — поглядывает на меня красивыми округлыми глазами...
Живет у нас во дворе одноногий сапожник— дядя Сандро. Каждый день сидит и стучит молотком в своей будке-каморке. Как-то раз зашел у нас с ним разговор о животных. Точнее о том, какие сейчас дети растут жестокие, насмотрятся этих видиков, а потом кошек, собак мучают...
— Я сейчас читала акафист святому Георгию — продолжает она, — и молилась так, как никогда в своей жизни. Я чувствую, что что-то случилось с моим старшим сыном. Он сейчас в Турции по делам. Большая семья, понимаешь, и все с претензиями. Уже неделю от него нет вестей...
Во время этого Великого Поста в Кашветской церкви шло Причастие. Люди по очереди подходили к Чаше. Вдруг девочка, лет пяти стала смеяться. Это привлекало к себе внимание и мать попросили вывести ребенка во двор...
Встреча c бывшей ученицей Линой после 2–3-х. недельного перерыва.
— Где ты? Как ты?
— Мама в больницу попала. Я за ней ухаживала. Предынсультное состояние.
— С чего это вдруг? Еще молодая для инсульта.
— Да так. Сама говорит: «Бог наказал».
— Во, время пошло, люди, как мухи, мрут, — констатирует Римма, выпуская кольцо дыма и прослеживая его исчезновение в прокуренной кухне хрущевки.— У клиентки моей на прошлой неделе муж умер. И так умер — просто слов нет!...
Моя мама осиротела, когда ей было 2,5 года. Дед мой, ее отец, хотел в приступе ярости порубить все иконы. Мама рассказывала, что у нас были большие старинные иконы в серебряных окладах. Несколько из них маме удалось спасти. Она, трехлетняя кроха, стала перетаскивать их на берег реки и опускать в воду. Потом стояла и смотрела, как их медленно уносило течение. Вскоре дед мой привел сожительницу. Мачеха стала требовать: «Убери детей. Девай их куда хочешь»...
Эта история произошла у меня на глазах. Друг попросил меня стать крестным его сына. Я с радостью согласился. Беке было 10 месяцев. Он был такой веселый и спокойный малыш, что его отец говорил: «Кажется. Он не чувствует ни холода, ни боли. Настоящий воин у меня растет!»

Страницы