Арво Антонович Метс

Арво Антонович Метс (1937—1997) родился 29 апреля 1937 года в Таллинне в семье лютеранки и православного. Русский язык изучил самостоятельно. Вся творческая жизнь Арво Антоновича прошла в России. Окончил Ленинградский библиотечный институт и Московский литературный институт. Стихи писал на русском языке. С 1973 член Союза Писателей СССР и России. С 1975 по 1991 год работал в редакции журнала «Новый Мир». Руководил литературным клубом «На Таганке». Автор пяти книг. Его стихи переводились на испанский, немецкий, польский, грузинский, сербо-хорватский, литовский, украинский языки.

        * * *
Молодые девушки похожи лицом
на небо,
на ветер,
на облака.
Потом из них получаются
верные жены,
лица которых похожи
на дома,
на мебель,
на хозяйственные сумки.
Но их дочери
вновь похожи лицом
на небо, ветер
и весенние ручейки.

        * * *
Поэт стоит в очереди
за вермишелью.
Здесь же и его почитательницы.
Поэту немного стыдно.
Он стоял на эстраде,
словно маленький принц,
который никогда не ест.

        * * *
Исчезаю в весне,
в толпе,
в лужах,
в синеве.
И не ищите.
Мне так хорошо...

        * * *
Безденежный человек
ходит по городу.
Туманные звезды
дрожат на морозе.
Безденежный человек —
безрукий человек,
безногий человек,
безглазый человек.
В городе зажигаются огни,
и все видят —
у безденежного человека
голубые глаза.
Это не помогает.

        * * *
Этот странный обычай
Присваивать людям имена
(или иногда номера)...
Без имени я уйду.
Без имени разве найдут.

        ПОД ОКНОМ
Нет огня.
Ты спишь.
Или не спишь...
Утром следов не найдёшь.
Остались под снегом.

        * * *
Ливень солнца!
Одуванчики —
лужицы на траве.
Пчела
сосёт солнце,
как поросёнок,
ногами в золотой пыльце.

        * * *
Люблю прижаться
к шершавой земле.
Травинки шумят,
как дремучие леса.
Бродят путешественники-муравьи.
Давно улетела в небо
последняя капля росы.
Учусь смотреть
глазами земли.

        * * *
Тихо уснули сопки.
Росинки отражают
звёздный свет.
Тёмные листья начинают
песню ночи.
Пахнут
будущие грибы.

        ОСЕННИЕ ПРОГУЛКИ
Легко ранить
звуком баяна,
уголком жёлтого листа.

        * * *
Кто-то прядёт
внутри котёнка.
— Нур-нур, нур-нур, нур-нур.
Иногда засыпает.
Смотрит в окно.
Снежинки летят...

        * * *
Поезд заорал,
как маленький ослик.
Тихонько стал ступать.
Три серебристые ёлочки на стекле.

        * * *
Из-за туч
выходит луна.
Земля полна звона.
В такую ночь
распускаются
ледяные розы.

        * * *
В июльских травах
еле мелькают
наши головы.
И звонко хохочет
мой малыш.

        * * *
В голубой коляске
лежит он
с соской.
В тихих глазах
отражаются небо
и птицы,
плывущие высоко.
Наклонившись,
я вдруг увидел
самого себя
в стареньком пальто.

        * * *
Гудение пчёл
заставляет звенеть
цветы,
затем деревья
и, наконец,
весь наш сад вокруг.
Неведомая струна
задета и во мне.

        * * *
Я влюблён
в красоту
простых вещей,
которые тихо горят,
как рябина
в осеннем саду.
В молодости
мы мчимся
мимо них.
И только потом
открываем
настоящих друзей.

        * * *
Вхожу в Эстонию
с опаской,
словно в море,
от которого долго
был вдалеке.
О чудо! —
волны подхватывают меня.

        * * *
Вешая пелёнки
на балконе,
вдруг останавливаешься,
ошеломлённый мирозданием.
У кончиков пальцев
мерцает звезда.

        * * *
Заботами
заслонили от нас
небо.

        * * *
Эстония моя,
маленькая,
за буреломами,
за разливами рек.
Вот-вот отколется
и уплывёт
вдаль.
1990

        * * *
Какие крупные здесь звезды...
И какие они живые...
Таинственный неба чертёж
начинает с тобой говорить,
но язык его, увы,
племя человеческое забыло.

        * * *
Воздух наполнен
золотым отсветом
осенней листвы.
Кажется даже —
где-то невдалеке
купола храма.

        ОСЕНЬ
Берёзы,
как тоненькие свечи,
загорелись за полем.

        * * *
Я и сам не знаю,
как меня,
парня из эстонской глуши,
настигла судьба
русского поэта.
...Со всеми
вытекающими последствиями.

        * * *
Годовые кольца
всё больнеe
врезаются в душу.

        * * *
Копать землю,
устав,
поднять голову
и замереть
перед красотой
золотой берёзы —
в этом, вероятно, и есть
предназначение человека.

        * * *
Маленькое пёрышко
спускается с неба.
А птицы не видно.

        * * *
Мою маму
я на земле
уже никогда не встречу.
Какие страшные слова...
А могила —
за крепким замком границы.
1992

        * * *
Можно отнять всё,
но нельзя отнять
молитву.

        * * *
Внимательно смотреть
и улыбнуться —
тогда земляника покажется.

        * * *
В осенних лесах
душа
так тиха.
И слышит
свой голос,
заглушенный веком.

        * * *
Перебираю свое богатство —
капельки росы,
играющие всеми красками радуги.

        * * *
Струна ожидания
так натянута,
что басок шмеля
кажется началом
неведомого разговора.

        * * *
Маленький клён
я освободил
из-под упавшего дерева.
В знак благодарности он,
выпрямившись,
укрыл меня
от посторонних взглядов.

        * * *
Очиститься бы,
помолодеть душой
в розовой пене цветущих яблонь...

        * * *
Неизъяснимую прелесть
находишь
и в серой пелене дождя.
Приглушённое её мерцание —
словно жемчуг
средней полосы.

        * * *
Мечта —
чтобы Пушкин
читал твои стихи.
Чтобы возле
какой-нибудь строчки
остался летучий след
его острого ногтя.

        * * *
Вспоминаю Эстонию...
Свет синих глаз
причиняет мне боль.

        * * *
Так же легко бы
рвать паутину, опутавшую нас,
как ту, на лесной тропинке.

        * * *
Отчаянный трепет
листьев осины —
эолова арфа
наших лесов.
А люди
не слышат её.

        * * *
Сколько часов
или веков
уже стоит
в подземном переходе
эта старушка
с протянутой рукой,
оцепенев живым
изваянием
Горя?

        * * *
Утром после заморозков
на цветке шиповника
заблестела слеза.

        * * *
Как много
на великой Руси
шевелится тихих губ
в отчаянии...
Когда их
услышит
Бог?

        * * *
Благодарю Тебя,
Боже,
за ещё один день.
За этот сад,
весь залитый солнцем.